Скрип на лестнице отвлек Габриэля лишь на мгновение. Похоже, мальчишка покинул свой наблюдательный пост... Тем лучше. Судя по шагам над головой — он отправился в кухню. Мысль о том, что кто-то сейчас шарится в его вещах слегка раздражала, но в меру, не до такой степени, чтобы сейчас же подняться наверх, и вышвырнуть в окно это... существо.
Приладив лупу, Габриэль аккуратно разогнул лапки, которые держали камень, и вынул его из паза кольца. Потом аккуратно отполировал золото, и отпер сейф.
Помимо закладных, стоимость которых превышала триста евро, там находились наличные, еще не отправленные в банк, и коробка с драгоценностями. В коробке было отделение, где лежал золотой лом: порваные цепочки, одинокие сережки, оправа от камней... Как правило раз или два в месяц к нему заглядывали ювелиры, скупавшие все это по цене, которая устраивала обоих.
Камень нельзя было отнести к особенно ценным, но и его хозяин магазина решил прибрать... Правда, для этого его пришлось отобрать у Бастет, поглядывающей на камень с умеренным любопытством, и катающей его лапкой по столу.
Он не стоит твоего внимания, девочка. - почти слово в слово повторил он утешающую фразу, и убрал камень в коробку, а коробку — в сейф.
Почти тут же снова раздался еще один звонок колокольчика — уличный музыкант, ван Холлен, пришел заплатить за свой саксафон.
Этот старый алкоголик закладывал свой инструмент раз в два-три месяца, держал его с неделю, а потом все ранво за ним возвращался, пропив деньги, и позанимав у всех знакомых и незнакомых для того, чтобы выкупить свой сакс.
К этому Габриэль тоже уже привык, и имел с этого неплохой процент, поэтому инструмент ван Холлена сохранил в целости.
После него зашла семья индийцев-эмигрантов, кажется, мадам была опять беременна, и потому им нужны были деньги... Индийцы не доверяли банкам, и все свои сбережения оборачивали в золото: муж легко и регулярно дарил жене браслеты, цепочки, серьги... Чтобы потом по мере необходимости продать их или заложить. Кажется, в последнее время муж не мог найти работы. Потому что заглядывали они достаточно часто: нужно было много денег, чтобы прокормить большую семью.
В этот раз они заложили комплект свадебных украшений мадам с возможностью выкупа, и Габриэль отправил его в передержку, дав им на прочтение и подпись стандартный контракт, по которому обязался держать украшения полгода, давая возможность выкупа, после чего выставлял на продажу.
Судя по глазам мадам, украшения она потребует выкупить при первой возможности — женщины всегда тяжело расстаются с памятью о свадьбе, особенно если они счастливы в браке.
Шумное семейство удалилось, и Габриэль вздохнул с облегчениями.
Бастет щурилась на открытую коробку с драгоценностями, за которые он только что выдал их бывшим хозяевам солидную сумму.
А вот это уже лучше... У тебя хороший вкус, девочка.
Габриэль улыбнулся, убирая коробку, и взял кошку на руки.

Заслышав шаги спускающегося со второго этажа, Габриэль не повернулся... Не похожи они на шаги брата. Хотя и звучат... по домашнему. Не так ходит обычная обслуга, совсем не так. Запустить в него ничем тяжелым не хотелось — планка раздражения еще не поднялась выше критической отметки.
Юноша ничего не говорил — видимо, ждал, когда хозяин отвлечется от Бастет, зная свое место. Это привело Габриэля в почти благодушное расположение духа. Не смотря на то, что в кассе серьезно поубавилось денег после последнего визита.
Хочу перекусить. - прислушиваясь к собственным ощущениям. - И еще чашку чая, сюда. Ты что-то хотел спросить?
Запоздало сообразив, что мальчик вряд ли спустился вниз для того, чтобы поинтересоваться его пожеланиями. Ему что-то нужно? Хочет пойти погулять?
Размышления его прервал очередной звонок: вдова, живущая в трех кварталах отсюда пришла за очередным барахлом...
Она регулярно покупала что-то из мебели или картин, ходя сюда как в секонд-хэнд за новой-старой сумочкой. Новые вещи, кажется, были ей неприятны... В принципе, как и старые. Но старые вещи вызывали явно гораздо меньше ее раздражения.
Бастет ее не любила за запах нафталина и старости, исходящий от нее. Как не трудно догадаться, ее отношение передавалось и хозяину, правда он этого так открыто не показывал.

Потянув носом, Габриэль вернулся к сложной клиентке. Запах молодого человека не напрягал его... Слишком был схож с его собственным. Это он специально, или всегда так пахнет? Мысль увлекла, и в любой другой раз инвалид бы спросил, но не в этот раз.
Послушно следуя за фрау Нельсон по всему магазину, Габриэль показывал ей вещи, называл цены, и даже вытаскивал картины из общей стопки.
На все окружающие предметы у старушки были два мнения «Дорого» и «Дрянь», но скидок ей делать Габриэль не собирался. Она ходит сюда слишком часто, и ей только дай сесть на шею...
На вопросы о загадочном молодом человеке. Спустившемся со второго этажа, Габриэль отвечал скупо и прохладно:
Да, это мой помощник, фрау Нельсон. Да, если вы в этом нуждаетесь он донесет ваши покупки до вашего дома. Нет, мой брат не вернулся, он женится. Нет, моя кошечка не хочет познакомиться с вашим котиком...
Старушка так ничего и не купила, минут десять простояв возле драгоценной китайской вышивки по шелку, и пытаясь сбить цену. Но Габриэль был непреклонен, и это изрядно его раздразило. Почему-то не хотелось отдавать это воздушное чудо в пропитанные нафталином цепкие, совиные пальцы.
Зато можно было не сомневаться, что уже завтра к обеду вся улица будет знать, что в ломбарде появился новый человек... Потянутся старые клиенты, чтобы посмотреть на смазливого мальчика... Приставить его к делу? Хмм, возможно...
Габриэль вернулся на свое место за стойкой, и задумался.

Габриэль посмотрел на часы, прикинул что-то в уме, и решил:
Через полчаса.
И сосредоточился на чае. Свое блюдечко чая получила и Бастет, так же как и половину гренки. Вторую инвалид не тронул, задумчиво кроша хлеб, и отправляя в рот по кусочку.
Как всегда эта старушка высосала из него все силы, и продолжать работать на сегодня не было никакого желания. Закрыться придется с минусом, и довольно внушительным, но выкуп или продажа этих драгоценностей со временем покроет убытки, и даже оставит его в прибыли.
Полчаса на чашку чая и ожидание последних клиентов, если таковые будут. Мальчик приготовит ужин — что ж, тем лучше, не нужно никуда ехать.
Глотнув чая, мужчина едва заметно одобрительно улыбнулся. И поднял глаза на Януша:
Сервируй на двоих, и оставь для Бастет.
Давая понять, что хочет видеть его за своим столом, именно его, а не свою кошку.
Расправившись с гренкой, Габриэль обнял чашку пальцами, и откинулся на спинку коляски, медитируя на тепло в руках и бормотание радио.